Час ведьмовства - Страница 81

– А если дочь Дейрдре не знает об этом?

– Но существует закон, дорогая. А мисс Карлотта, какой бы она ни была в других отношениях, считается хорошим юристом. К тому же наследие связано с фамилией Мэйфейр. А дочка Дейрдре носит эту фамилию. Я слышал об этом, когда она родилась. И ее приемная мать, Элли Мэйфейр, которая сегодня расписывалась в траурной книге, знает об этом. Они в курсе. Люди всегда знают, когда им нужно вступить во владение деньгами. Да и другие Мэйфейры расскажут этой девочке. Райен Мэйфейр, например. Он ведь внук Кортланда, а тот искренне любил Дейрдре. К тому времени, когда ее заставили отказаться от ребенка, Кортланд был уже очень стар. Но, насколько я слышал, он всегда был против такого решения и сделал много хорошего для Дейрдре. Еще я слышал, что он сильно повздорил с мисс Карлоттой из-за ребенка, заявив, что, если они отберут его у Дейрдре, это сведет ее с ума. Ну а мисс Карлотта кричала ему в ответ, что Дейрдре уже и так свихнулась…

Джерри допил свой бурбон и налил новую порцию.

– Но что, если есть другие вещи, о которых дочь Дейрдре не подозревает? – спросила Рита. – Почему же она сегодня не приехала сюда? Почему не захотела увидеть свою настоящую мать?

«Рита Мей, они собираются отобрать у меня ребенка!» Джерри не ответил. К этому моменту он уже успел прилично нагрузиться бурбоном, отчего глаза его налились кровью.

– Отец знал об этих людях очень многое, – произнес он слегка заплетающимся языком. – Больше, чем рассказывал мне. И знаешь, однажды он вдруг заявил, что они поступили совершенно правильно, забрав у Дейрдре девочку и отдав ее Элли Мэйфейр. Оказывается, Элли не могла иметь своих детей. Это сильно печалило ее мужа, и он уже готов был уйти от нее, когда позвонила мисс Карл и предложила им взять ребенка Дейрдре. В конце концов такое решение для всех оказалось истинным благословением, и получается, что старый мистер Кортланд, упокой Господь его душу, ошибался. Правда, отец просил меня не рассказывать тебе об этом.

Рита знала, что следует сделать. За все годы супружеской жизни она ни разу не солгала Джерри Лонигану – она просто не ставила его в известность. На следующий день она позвонила в отель «Монтелеоне». Англичанин только что расплатился по счетам, сообщили ей, однако вполне возможно, что он еще в холле.

Пока Рита ждала у телефона, ее сердце бешено колотилось.

– Эрон Лайтнер слушает… Да, миссис Лониган. Умоляю, возьмите такси. Я оплачу проезд. Да, буду ждать.

Рита так сильно нервничала, что запиналась в разговоре. Выскочив впопыхах из дому, она кое-что забыла, и пришлось вернуться. Тем не менее предстоящая встреча ее радовала, и, даже если бы в тот момент ее перехватил Джерри, Рита ни за что бы не отказалась от поездки в отель.

Англичанин пригласил ее в бар «Вожделенная устрица», расположенный за углом. Заведение было приятным, с вентиляторами под потолком, большими зеркалами и несколькими дверями, широко распахнутыми на Бурбон-стрит. Рите оно показалось несколько экзотичным, как, впрочем, и весь Французский квартал. Она почти не бывала здесь.

Они уселись за столик с мраморной крышкой, и Рита заказала себе бокал белого вина – его попросил принести англичанин, и ей понравилось название. До чего же обходителен этот Лайтнер! Какое значение имеет в данном случае возраст?! Он намного обаятельнее, чем более молодые мужчины. Столь тесное соседство с ним заставляло Риту немного нервничать, а от его проницательного взгляда она просто таяла, словно снова превратилась в девчонку-подростка.

– Расскажите мне все, миссис Лониган, – попросил он. – Обещаю выслушать вас очень внимательно.

Рита попыталась говорить размеренно, но едва она начала, как слова хлынули потоком. А потом она и вовсе расплакалась, и Лайтнер вряд ли смог разобрать хоть слово. Рита подала ему скомканной кусочек его старой визитной карточки и рассказала, как читала объявления, как потом сообщила Дейрдре, что так и не смогла разыскать мистера Лайтнера.

Наконец она перешла к самой трудной части своего повествования:

– Есть вещи, которые эта девочка из Калифорнии не знает. Она наследует собственность. Возможно, адвокаты сообщат ей об этом. Но, мистер Лайтнер, кто предупредит ее о проклятии? Я доверяю вам и рассказываю то, о чем мой муж запретил мне даже упоминать кому бы то ни было. Но Дейрдре еще тогда поверила вам, и этого для меня достаточно. Поймите, на драгоценностях и на доме лежит проклятие.

В конце концов Рита выложила англичанину все – и то, что услышала от пьяного Джерри, и то, что смогла выведать в свое время у свекра. Словом, рассказала абсолютно все, что удалось вспомнить.

Как ни странно, ее исповедь ничуть не удивила и не шокировала англичанина. Он неоднократно заверил Риту, что сделает все возможное, чтобы сообщить эти сведения в Калифорнию, дочери Дейрдре.

Рита сидела, шмыгая носом, так и не притронувшись к белому вину. Лайтнер поинтересовался, согласна ли она сохранить его визитку и позвонить в случае каких-либо «перемен» в положении Дейрдре. Если его не окажется на месте, продолжал англичанин, Рите следует непременно оставить сообщение – достаточно сказать, что дело связано с Дейрдре Мэйфейр. Тот, кто ей ответит, поймет, о чем идет речь.

Рита достала из сумочки молитвенник.

– Пожалуйста, продиктуйте мне еще раз ваши телефоны, – попросила она и приписала на страничке молитвенника: «В связи с Дейрдре Мэйфейр». Только покончив с записью, Рита отважилась задать вопрос: – Скажите, мистер Лайтнер, а как вы познакомились с Дейрдре?

– Это долгая история, миссис Лониган, – ответил он. – Можно сказать, что я много лет наблюдаю за этим семейством. У меня есть пара картин, созданных отцом Дейрдре, Шоном Лэйси. И одна из них – портрет Анты. Лэйси погиб в Нью-Йорке еще до рождения дочери – попал в автокатастрофу.