Час ведьмовства - Страница 72

Ей стало стыдно. Она не имела права подслушивать. Рита бегом бросилась к зданию школы и буквально взлетела по деревянной лестнице на четвертый этаж.

Дейрдре вернулась лишь через час.

Рита чувствовала себя подавленной, ее мучила совесть… Как она могла шпионить за подругой?!! И все же поздней ночью, лежа без сна в постели, она вновь и вновь вспоминала слова молодого человека: «Моя любимая… Я лишь хочу сделать тебя счастливой, моя любимая…» Подумать только, и это он говорил Дейрдре!

Рите встречались лишь такие парни, которых хлебом не корми – дай при первой же возможности потискать в укромном уголке девчонку, ничего другого им и не надо. Неуклюжие и грубые ребята, вроде ее дружка Терри из школы Святого Креста. «Знаешь, Рита, кажется, ты мне здорово нравишься», – не раз повторял Терри. «Еще бы, – усмехалась в ответ она. – А знаешь почему? Да потому, что я позволяю тебе безнаказанно лапать меня. Вот так-то, жеребец».

В конце концов у ее отца лопнуло терпение. «Совсем гулящей девкой стала! – кричал он. – Ничего, пойдешь у меня в закрытую школу при монастыре. Да-да, вот туда и отправишься! Мне плевать, сколько это будет стоить».

«Моя любимая…» Эти слова навевали мысли о красивой музыке, об элегантных джентльменах из старых фильмов, которые показывали поздно ночью по телевизору… О голосах из другого времени – нежных, мягких, отчетливо выговаривающих каждое слово, – и эти слова звучали словно поцелуи.

Молодой человек, с которым встречалась Дейрдре, тоже чертовски обаятелен. Рите не удалось как следует разглядеть его лицо, но темные волосы и большие глаза она все же успела заметить. К тому же высокий и очень хорошо, элегантно одетый. Рита видела белые манжеты на его рубашке и крахмальный воротник.

Рита и сама бы не прочь встречаться в саду с таким мужчиной – ему она ни в чем не смогла бы отказать.

Рита не могла толком понять, какие чувства пробудило в ней это чужое, подсмотренное свидание. Она беззвучно плакала – но это были сладкие слезы – и знала, что на всю жизнь запомнит ту картину: притихший сад под темно-сиреневым сумеречным небом, мерцание вечерних звезд и мужской голос, с нежностью произносящий слова любви.

А потом… А потом случился весь этот кошмар: монахини устроили Дейрдре судилище. Они привели ее в комнату отдыха, а остальным девочкам велели оставаться в спальне. Но и туда доносилось каждое слово. Дейрдре расплакалась, однако ни в чем не созналась.

– Я сама видела того молодого человека! – сказала сестра Дэниел. – Ты что же, хочешь сказать, что я лгунья?

Потом Дейрдре повели в монастырь, на беседу со старой матерью Бернардой, но и той не удалось добиться успеха.

Когда сестры явились собирать вещи Дейрдре, у Риты защемило сердце. Она видела, как сестра Дэниел достала из коробочки изумрудный кулон, потом долго и пристально его разглядывала. Судя по выражению лица монахини и по тому, как она держала кулон, он казался ей дешевой стекляшкой. Рите было больно видеть, как руки сестры Дэниел касаются фамильной реликвии, как срывают с вешалок и бесцеремонно запихивают в чемодан халаты и другую одежду Дейрдре.

Вот почему, когда в конце той же недели с сестрой Дэниел стряслась большая беда, Рита не испытала ни малейшей жалости… Разумеется, она не желала старой монахине такой смерти – та задохнулась в запертой комнате из-за оставленного без присмотра газового камина, – но чему быть, того не миновать.

К тому же у Риты были другие, более важные, заботы. Вместо того чтобы оплакивать сестру Дэниел, так жестоко поступившую с Дейрдре, она искала способ связаться с подругой.

В субботу Рита собрала всю мелочь, какая у нее была, и без конца звонила из автомата на первом этаже. Кто-то ведь должен знать домашний номер Мэйфейров. Они жили на Первой улице, всего в пяти кварталах от дома Риты, однако с таким же успехом могли обитать и на другом конце света. Садовый квартал и Ирландский канал словно два противоположных полюса. Особняк Мэйфейров считался одним из самых шикарных.

А потом Рита отчаянно сцепилась с Сэнди, потому что та назвала Дейрдре сумасшедшей.

– Хочешь знать, что она делала по ночам? – ехидно спросила Сэнди. – Так я тебе расскажу! Когда все засыпали, она сбрасывала одеяла и извивалась на постели всем телом так, словно ее кто-то целовал! Я это видела собственными глазами. Рот у нее был открыт, и движения походили на… ну, ты понимаешь, что я имею в виду… в общем, когда делают это… сама знаешь что. И она действительно испытывала все эти… ощущения… как будто это и вправду происходило!

– Заткни свою грязную пасть! – закричала Рита.

Она попыталась ударить Сэнди, но тут вмешались другие девчонки. Лиз Конклин отвела Риту в сторону и велела успокоиться. А потом сказала, что свидания с тем парнем в саду – пустяки по сравнению с другими, гораздо более ужасными, поступками Дейрдре.

– Это она впустила его, Рита Мей. Я собственными глазами видела, как она провожала его наверх, на наш этаж.

Лиз говорила шепотом и все время озиралась по сторонам, словно боялась, что их кто-то подслушивает.

– Я тебе не верю, – отрезала Рита.

– Я не шпионила за Дейрдре, – оправдывалась Лиз. – Я шла в ванную и увидела их вместе в рекреации – менее чем в десяти футах от нашей спальни.

– Как он выглядел? – требовательным тоном спросила Рита, уверенная, что сейчас-то и разоблачит обманщицу – ведь в отличие от лгуньи Лиз она, Рита, его действительно видела.

Однако Лиз верно описала молодого человека: высокий, темные волосы, очень «видный». А еще добавила, что он все время целовал Дейрдре и что-то нашептывал ей на ухо.